Ленинград, Ленинград. Я еще не хочу умирать…

Некоторые не поняли, почему я описал питерский характер и питерскую литературу так, как я их описал в прошлом посте. Отвечу словами детективщицы Марининой. Я как-то с ней беседовал для "Story" и забацал шикарнейшее интервью, кусман из которого приведу здесь для прояснения питерщины в культуре:

- ...большую часть жизни вы провели в Москве. Но корни у вас при этом питерские. А теперь признайтесь честно, глядя мне в глаза, что вам больше нравится - Питер или Москва?
- Москва. Потому что я не приемлю снобизма и эстетства. Знаете, когда я читаю книги, написанные авторами, живущими в Питере, я вижу в них резкое отличие от книг, написанных авторами, живущими не в Питере. Эта мрачная тягучесть, многозначительность - часто пустая... Когда мне было лет 14-15, и мы уже жили в Москве, я все равно часто приезжала в Питер к бабушке. У меня там были друзья, компания, в которой я проводила время. Это называлась «команда». И вот кто-то из команды читал стихотворение. Не знаю, он его сам написал, или оно было чье-то, врать не буду. Но я его запомнила…

«Этот город – глоток посеревших дворов,
Сумасшедших поэтов, блядей и воров,
Здесь ночные вокзалы, тоски родники,
И холодные темные парадняки.

Здесь мы навзничь живем, нас забыли живьем,
Нам закрыли глаза этим сытым жраньем,
Наши души измяты, наши губы истерты,
Наши души шатает по улицам мертвым…»

Ну, и так далее. В этом весь Питер! Весь его менталитет, все его настроение и эстетика.

- Н-да. Длинноволосый худой Раскольников с топором, гоняющийся по темным сырым улицам за бледным чахотошным Блоком…